Эта история случилась уже очень давно, и я решил вам её рассказать, прежде всего потому, что эта история случилась уже очень давно. Как сейчас помню, на улице весна в самом своём разгаре, тепло, солнышко светит, птички чирикают, на деревьях листочки зелёные во все стороны лезут, погода просто замечательная, а я на работу иду, и вы удивитесь, но настроение у меня тоже, замечательное. Это всё потому, что сегодня я в резерве, делов-то, пол дня просидеть в комнате отдыха, телевизор посмотреть, сплетни послушать, начальство поругать и домой, не работа, сказка. Но! Жизнь как всегда всё ставит с ног на голову, сказка может быть и остаётся, но уже какая то страшная, не успел я переодеться в рабочую форму, дежурный вызывает.

- Юр, Валера Сергеев приболел, нужно за него на маршрут съездить!
- Как приболел? - Говорю. - Только что видел его! - Живого, здорового, поздоровались да разбежались, но видел же.
- Вот так и приболел, пришёл, плохо себя почувствовал, сходил в медпункт, поехал домой, так что, едешь? - Вот же блин, так хотелось задницей на диване сидеть, а не работать.
- Кто там у меня сборщиком?
- Иван Весёлкин, знаешь? - Я помотал головой. - Ну, молодой такой. - Внезапно оживился дежурный.
- Костя, я и старых то не всех знаю, а молодых и тем более, нормальный хоть, соображает? - Не хочу работать за себя и за того парня.
- Ну, да! - Он протянул мне удостоверение и сразу отвернулся, ой что то нечистым тут повеяло, чувствую я, опять охламона дадут, не бумагу подписать, не пломбу проверить.

Покричал дежурный в громкую связь, потоптался я на месте минуты три и вот, получаю своего напарника, ну да, так и есть, молодой, видимо сразу после армии, ну что же, пошли работать, Ваня, Весёлкин. Вооружились, чтоб не бегать взад - вперёд, пошли в баульную, умеешь, уточнил я у него, он кивнул головой, ну давай, вперёд, получили баулы, явочные карточки он сам подбирал, я наблюдал только, да всё нормально, смышлёный парень оказался, может быть всё не так плохо, как я себе надумал, получили в хранилище какую то мелочёвку.

- Ваня, а что у нас за маршрут то? - Спросил я у него, поглядывая на какое то небольшое количество баулов, которые мы загрузили в броневик.
- Луга. Там десять точек всего. - Ответил он раскладывая баулы и мешки с ценностями по очерёдности.
- Луга? Да туда же ехать часа два! - Я присвистнул, мы что обратно, бриллианты повезём, чтобы хотя бы дорогу окупить. - И что, много мы оттуда повезём?
- Два часа двадцать семь минут, если в пробку не встанем! - Выпалил он. - Много. - Добавил он тут же.
- Пять минут погоди, сбегаю за бронежилетом, мало ли у безопасников весеннее обострение! - День как то портился на глазах, резерв не получился, маршрут какой то стрёмный, так ещё и налички много, придётся выходить, а я уж думал, спихнуть всё на молодого и поваляться в машине.

Минут через десять мы поехали, а минут через пятнадцать Ваня запел. Ну как запел, петь он не умел совсем, вообще, никак, это я понял чуть позже, когда внутри меня что то зашевелилось, что то нехорошее. Это потом мне ребята рассказали, что мальчишка боялся ездить в броневике, ну вот казалось ему, что сейчас нападут, сейчас будут грабить, стрелять и убивать, такой панический страх, фобия и вот этим вот пением он себя успокаивал, это как в детстве, идёшь ночью в туалет, страшно, темень, хоть глаз выколи, и вот в этой темноте монстры, самые кровожадные, того и гляди, вцепятся в тебя своими когтями, но если ты петь будешь, то они бояться тебя будут и не тронут, правда сейчас монстры начали просыпаться внутри меня. Я пытался как то себя отвлечь, пытался читать новости в телефоне, но в очередной раз очнувшись с пониманием, что вожу по строчкам глазами, совершенно не понимая смысла, отложил телефон в сторону, я пытался подремать, натянул поднятый воротник на уши и закрыл глаза, да где там, Ангельскому пению воротник не помеха, я пытался занять себя обдумыванием чего ни будь важного, нужного, но буквально через несколько минут понимал, что важнее Ивана для меня сейчас ничего нет. Я посмотрел на водителя, а ему нормально, педали жмёт, руль крутит, и всё замечательно, всё здорово, он словно не замечает рядом с собой певца, это у него блин что, иммунитет уже выработался. Внезапно салон машины вдруг окрасился кровью, мы сбили какое то животное, перебегающее через дорогу, и оно, разбив стекло влетело в салон броневика, это что, леопард, ягуар, гепард? Животное посмотрело на меня своими огромными глазами и вдруг протяжно завыло, я очнулся, посмотрел на часы, мы ехали уже полтора часа, Ваня продолжал петь, а у меня уже всё... Кончилось. Терпение, выдержка, спокойствие, самообладание, всё закончилось. Я был в Аду, Черти играли на трубах какую то похоронную мелодию, а специально для меня Люцифер пел что то протяжное, плаксивое, жалостливое. Время утекало вместе с моей жизнью и в конце концов я не выдержал, снял с крепления на ремне нож, встал, левой рукой зажал Ване рот, а правой несколько раз ударил его ножом в грудь, а потом перерезал горло. Я потряс головой, нет, не получится, он же в бронежилете. Я осмотрел салон, нашёл какой то тросик, нормально, это подойдёт, я накинул тросик Ване на горло и потянул, упёршись ногами в переднее сидение, пение прекратилось, в уши ударило тишиной. Кто то постучал в дверь. Я огляделся, Луга, приехали. На десять точек у нас ушло чуть больше часа, на одной точке нас ещё и обедом накормили, неплохой в общем то маршрут, если бы не, я косо посмотрел на Ивана, тащившего в руках два здоровенных баула, я не отставал, тащил два точно таких же, подумать не мог, что в Луге так много денег. Работа изматывает, таскаешь что то, сбиваешь дыхание, пока отдышишься, уже следующая точка, пока ждёшь, пока документы, в общем, петь у Ванюши не получалось, чисто физически, ну никак, мои уши отдыхали, но, как только мы выехали из города.

- Вань! - Позвал я его. - Может быть поменяемся местами, я спереди посижу, а ты подремлешь? - Неожиданное решение вопроса пришло мне в голову минуте на пятнадцатой, тогда я ещё мог соображать.
- Не, Юрий Сергеевич, спасибо, я дома выспался, сейчас не усну, даже если постараюсь. - Он отвернулся и через какое то время снова запел.

Пока мы разговариваем, он не поёт. Пока мы разговариваем, он не поёт. Пока мы разговариваем, он не поёт. Крутилось во мне снова и снова, сбиваемое очередной песней, Чёрт, он что, выучил все арии из всех опер этого мира? Я пытался, я что то спрашивал, задавал какие то вопросы, он отвечал и была тишина, но Чёрт его возьми, мама не сделала меня любопытным и поддержать разговор я мог бы, если бы говорили все, а не только я, в общем, я сдался и снова услышал пение, ехать нам оставалось ещё чуть больше часа. Мама, папа, простите меня, я не хотел, так получилось. Я достал из кобуры пистолет, снял с предохранителя, дослал патрон в патронник и приставил ствол к подбородку, не виноватый я, он сам, тут я на секунду задумался, а я то тут при чём, алё! Я направил ствол на подголовник кресла, за которым находилась голова Ивана, пуля, она как и песня, подголовника даже не заметит. А потом мне стало его жалко, не могу объяснить почему, просто, вот так получилось, я разрядил оружие и убрал его обратно в кобуру, хорошо, что в броневиках нет зеркальца заднего вида, им бы не понравилось то, что происходило в грузовом отсеке. Дальше всё было плохо, я страдал, в перерывах между обдумыванием способов убийства Ивана Весёлкина, я проваливался в какие то бессознательные сновидения, наполненные скрипом, воем, скрежетом, песнями котов и свистом пенопласта, если возить им по стеклу, а может быть просто терял сознание, но очнувшись, понимал, что ничего не кончилось, и терял сознание снова. В очередной раз я очнулся от того, что нас окружает тишина, полная тишина, я что, оглох? Мозг не выдержал мучений и выключил мои уши навсегда, я больше не услышу этого пения? Но, нет, не выключил, просто мы вернулись на базу и сейчас стояли в шлюзе, пока охранник прикладывал пропуск к валидатору. Неужели всё, неужели это закончилось, и я что, до сих пор жив, не сошёл с ума, и никого не убил!? Я не помню, как мы сдавали ценности, не помню, как разоружались, я даже не помню, как переоделся и вышел на улицу. И только тут я понял, Рай, за воротами КПП начинается Рай. Солнышко всё ещё висит на небе и дарит человечкам тепло, чирикают птички, шурша шинами ездят машины, ходят люди и никто не поёт, никто. Это такое блаженство, такое наслаждение, такое удовольствие, это как выпивка или наркотики, только наоборот, сначала тебе плохо, а потом хорошо, так хорошо, как не было никогда в жизни, я медленно дошёл до остановки наслаждаясь жизнью, жизнь нужно ценить, подумал я. А ещё я вспомнил, что завтра мне снова идти на работу, и знаете на какой маршрут я поеду? Да-да, всё правильно, в Лугу и обратно, десять точек с обедом и Ваней Весёлкиным, который будет петь мне песни...