Светофор
Светофор заморгал зелёным, переключился на жёлтый, потом на красный, несколько человек неспешно пошли через дорогу, похолодало и асфальт сверкал инеем, было очень красиво. Из за поворота показался трамвайчик, люди с автобусной остановки, да и те, кто был где то между, начали переходить к трамвайной, благо идти было не далеко, каких то пару десятков метров. Вчера было тепло, снег таял и стекал на дорогу широкими ручейками, сейчас же ручейки замёрзли и превратились в каток, всего два таких ручейка, сразу за светофором и в конце остановки, люди не доверяют таким чудачествам природы и с не скользкого асфальта осторожно ступали на голый лёд. Мелкий мальчишка, лет так восьми тоже ступил на лёд, неосторожно, доверяя природе, или своим ботинками на толстой подошве, но увы, и там и там его подвели, пару раз шоркнув ногами по льду, он взмахивает руками и шлёпается на лёд, громко хлопнув ладошками, встаёт, пытается отряхнуться, но подносит руку к носу, а потом задирает голову вверх, да так, что шапка падает, я иду совсем рядом, ну понятно, кровь из носа пошла, ничего страшного, с кем не бывает, лицом мальчишка не ударялся, скорее просто испугался, дёрнулся, да слишком резко вдохнул морозного воздуха. Голову опусти, не задирай, говорю я ему, подбираю упавшую шапку, отряхиваю, шлёпая её об коленку, а второй рукой наклоняю его голову чуть вперёд. Я не ожидал, что у мальчишки так много волос, так много, что моя рука не сразу касается его головы, а проваливается в этих космах. Мальчишка чуть шокирован, по этому не сопротивляется, стоит чуть склонив голову, смотрит, как на предательский лёд капают капельки крови. Двумя пальцами чуть сдавливаю его нос, дыши ртом, только не глубоко, тихонько. Стоит, дышит, в глазах блеснуло, это наш трамвай закрыл двери и повёз своих пассажиров, освещая нас на прощание светом салона, ну и катись себе на здоровье, мы следующего дождёмся. Минутки две стоим, разжимаю пальцы, кровь больше не течёт, но на всякий случай стою, смотрю, да нет, всё, ну и правильно, чего ей течь просто так. Есть платок, спрашиваю я его, ныка, слышу в ответ, расшифровываю как нет. Достаю свой, протираю под носом да на подбородке, что то вытирается, а где то уже подсохло, разворачиваю платок, а ну послюнявь, говорю я ему, не бойся, он чистый. Из за плотно сжатых губ появляется кончик языка, эй, ну ты чего, нормально послюнявь, языка становится больше, на миллиметр, если определять на глаз, не больше. Пытаюсь засунуть платок мальчишке в рот, тот сопротивляется, орудует языком так, любой муравьед позавидовал бы, вот это уже нормально, вот это пойдёт. Оттираю мальчишку, смотрю на свою работу, ну, очень хорошо, как новый, ну, может быть в носу осталось немного крови, но не страшно, скорее наоборот, да и мальчишка же, всё равно чуть позже полезет ковырять пальцами в носу. Ну, вот и всё, спас человека. Человек же пока не хочет спасаться, ладошку свою разглядывает, пытается пальцем прикоснуться. Аккуратно беру её в руку, ладошка красная, кое где песчинки прилипли, аккуратно очищаю от песка, ну раз уж достал платок, не убирать же его обратно. Да, это ты шлёпнул, так шлёпнул, там где большой палец, уже опухло сильно, да и сам палец, не понятно уже, то ли малиновый, то ли синеть уже начал, света совсем мало, а эти рыжие, натриевые лампы над головой, они такие цвета тебе покажут, удивишься, что такие и бывают. Аккуратно нажимаю на основание большого пальца, мальчишка охает, вздрагивает, тянет руку назад, больно. Сломал. Вот всё и встало на свои места, и это не хорошо, нет конечно, не страшно, заживёт, когда вырастет, останется лишь воспоминание, да болеть будет, когда стукнется случайно, но не нужно, чтобы болело, совсем не нужно. Я держу мальчишку за руку и закрываю глаза, вот тут нормально, вот тут подойдёт, и я смещаюсь... Светофор поморгал зелёным, показал жёлтый, загорелся красным, несколько человек неторопливо переходят через дорогу, ночью похолодало и покрытый инеем асфальт блестит в свете фар редко проезжающих машин, красотища. Из за поворота показался трамвайчик, люди потихонечку пошли с автобусной остановки на трамвайную, те кто стояли где то между остановками, присоединились к ним, да тут и идти то совсем ничего, пару десятков метров. Вчера днём солнышко весь день светило, снег таял и стекал на дорогу широкими ручейками, а сейчас это были ледяные ручейки, на которые люди наступали осторожно, с чистого то асфальта, на скользкий лёд. Мелкий мальчишка лет примерно восьми, ничего не боится, топает своими ботинками на толстой подошве прямо на скользкую дорожку, ну а я то тут зачем, немного опережаю его, делаю вид, что подскользнулся, присел, провёл рукой по льду, холодный, скользкий, противный лёд с крупинками песка, мурашки бегут по спине, неторопливо встаю, отхожу немного в сторону. Мальчишка остановился, под ноги посмотрел, кончиком ботинка лёд потрогал, скользко, тихонечко перешёл на другую сторону. Остановился, рукой нос трогает, на пальцы смотрит, ничего понять не может, стоит растерянный, на ладошку смотрит, пальцы в кулак несколько раз сжал, пожал плечами, обернулся, на меня посмотрел, а я стою, словно и не замечаю его, платком руку от пески оттираю, раз уж достал, не убирать же обратно, тем более, ту часть, где платок кровью испачкался, я внутрь свернул, чтобы незаметно было. Мальчишка ещё раз посмотрел на меня, на ладошку, снова смешно плечиками пожал, да потопал в сторону открывшихся дверей трамвая, я же остался, мне туда и не нужно, я теперь домой, а ты беги, малыш, беги, великие дела тебя ждут впереди, величайшие.