Погода портилась, ну, всё правильно, по расписанию на сегодня был запланирован дождь, с часу до двух, я же ведь знал это, знал, но думал успею, да заблудился в этих чёртовых старых дворах, с этими домами, дорогами, переходами, зачем мы только раньше так строили, это молодым хорошо, бегай сколько вздумается, а мне уже сто и я уже давно не тот, что раньше. Вот, кажется пришёл, наверное, не слишком то это было похоже на то, что я ищу, вообще не похоже, какое то полуразвалившееся здание, штукатурка давно осыпалась, какого цвета этот дом, да какого угодно, мокрого, плесневелого, очень - очень старого. Дверь сохранилась, такая же старая, как и дом, такая же старая, как всё вокруг, сколько всему этому, сто лет, двести, когда то давным давно мы жили в таком же доме, я был маленьким, а дом уже тогда казался очень старым и очень древним, и мой старый дом, он до сих пор жив и мне кажется, совсем не постарел, в отличии от меня. Эх, зрение уже совсем не то, чуть фокусирую линзы, замечаю рядом с дверью потрёпанную вывеску, да что там вывеску, кусок железа с нацарапанным на нём чем то острым "Исполнение желаний". Я уже сомневаюсь, уже не верю и мне кажется, что кто то сыграл надо мной злую шутку, может быть меня хотят ограбить, но у меня ничего нет, у меня нечего брать, решаюсь и тяну дверь на себя, она жалостливо скрипит, а где то сверху, над головой я слышу колокольчик. Тёмный подъезд, на столько тёмный, что линзам требуется какое то время, чтобы привыкнуть, лестница вверх, на стене мелом нарисована стрелка, над ней две буквы "И.З.". Старость не радость, хватаюсь за перила, по моему я сегодня прошёл месячную норму, ночью суставы снова будут ныть, напоминая мне о прожитых годах. Наконец то второй этаж, единственная дверь подсвечивается старой лампой, подсвечивается, это слишком сильное слово, она слабо мерцает над дверью, показывая скорее видимый ориентир, нежели саму дверь, никаких звонкой нет, замка тоже, только массивная ручка из отполированного до зеркального блеска дерева. Тяну, захожу, здесь светло, здесь светло и очень уютно, и почему то сразу понимаешь, что ты пришёл именно туда, куда и хотел придти. Помещение оказалось небольшой комнатой, в центре стоит стол, за столом сидит человек, линзы снова мигают, настраиваются на свет, убирая темноту, человек за столом оказывается девушка, уже не юная, но ещё не коснувшаяся зрелости, сколько ей, лет сорок, может быть даже пятьдесят, а раньше сказали бы, чуть больше двадцати, а может быть ей и сейчас чуть больше двадцати, но спрашивать я не буду, столько лет прожил, а всё ещё стесняюсь. Она поднимает глаза, встаёт из за стола, здоровается, здороваюсь в ответ, объясняю цель своего визита, она улыбается, сверяется с каким то списком на столе, боже мой, они до сих пор пишут на бумаге, не могу поверить, теряюсь, девушка этого не замечает, она водит глазами по строчкам, потом останавливается, смотрит на меня и снова улыбается, достаёт сканер, протягиваю руку, небольшой экран загорается зелёным и заполняется какими то символами, да - да, это всё ещё я. Она показывает мне рукой, подхожу и понимаю, это только с одной стороны стол такой высокий, с другой он пониже, рядом со столом стоит большое, мягкое кресло и ещё один стол, только совсем маленький, сажусь, теперь мы можем беседовать наравне, на равных. Беседы пока не получалось, девушка что то увлечённо заносила в большой планшет, но мы же старики, нам уже не усидеть на месте просто так, нам нужно обязательно говорить, спрашивать, слушать.

- А вы исполняете любые желания? - Она отвлеклась, посмотрела на меня и улыбнулась.
- Мы специализируемся только на одном желании, но зато это желание мы делаем абсолютно любым! - Она снова повернулась в сторону планшета. - Кстати, а я почти закончила с вашим желанием, давайте уточним, возраст одиннадцать? - Я киваю. - Рыжие волосы? - Снова киваю. - Картавит? - Да, да, рыжий, картавый, киваю, соглашаюсь, наверное краснею, но кожа вряд ли выдаст меня, есть у нас, у стариков, какие то преимущества. - С последним было не легко, современная медицина, ну кто захочет картавить, если это можно исправить за десять минут и входит в пакет обязательного страхования, но мы же не зря исполняем желания, мы нашли то, что вам нужно, вы будете в восторге. Ой. - Она посмотрела на экран и смутилась. - Извините, до вас и так то не легко добраться, а там ещё какая то авария на магистрали, они задерживаются на час, может быть два, честное слово, мне так неудобно, вы же сможете подождать?
- Да, конечно, но, возраст. - Я постучал ладонью по подлокотнику кресла, два часа я точно, не выдержу.
- Нет нет, что вы, у нас прекрасная комната отдыха, я вас провожу. - Она поднялась и вышла из за стола. - Может быть, в качестве компенсации, у вас есть какое ни будь, ну, маленькое желание, которое мы могли бы для вас исполнить? - В её взгляде, в её словах и интонации чувствовалось истинное сочувствие, она действительно переживала по поводу этого маленького происшествия, а ещё вина, хотя вряд ли она была в чём то виновата.
- Веснушки. - Внезапно подумал я, и как оказалось, вслух. - Можно веснушки?
- Веснушки! - Она улыбнулась. - Конечно можно, у нас на складе этих веснушек, девать некуда, понимаете, никто их не берёт!

Два часа пролетели незаметно, что уж тут скажешь, комната отдыха тут и в самом деле была замечательная, большие диваны, удобные стулья, столик, заваленный кучей глянцевых журналов, жаль только, все они из пластика, огромный, во всю стену телевизор, сотни каналов на любой вкус, или видеотека с десятком тысяч фильмов для всех возрастов и всех жанров, автомат с напитками, правда бесплатным был только один, но зато цены были смешными, в переходе метро точно такой же напиток стоил в два, а то и в три раза дороже, да что там эти два часа, они пролетели как несколько минут, вот я только вошёл, и вот меня уже просят обратно, вытаскивая меня из маленького рая. Долго подписывали документы, прежде чем дать мне лист на подпись, девушка долго объясняла мне пункты ответственности, их было много, очень много, хотя в принципе всё сводилось к одному, будь человеком и относись к ребёнку так, как относился бы к самому себе. И вот, мы почти закончили, все подписи были проставлены, все документы были заверены печатями и отпечатками пальцев под каждым из документов. Я думал всё, мы уже закончили, да и признаться, я начал потихонечку уставать, это раньше, во времена, которые мне будет и не вспомнить, я мог просидеть урок, побегать на переменке и просидеть ещё урок, и ещё, и ещё, но сейчас косточки начинали ныть уже через пол часа, глаза слезились, а поясница требовала незамедлительно её помять. Девушка достала из стола браслет, тонкая полоска из ткани, пластика и чего то очень научного.

- Умеете пользоваться? - Спросила она, передавая браслет мне в руки.
- Умею, но зачем? - Я постучал пальцем по руке, куда был вживлён чип, или имплант, или что то подобное.
- Он ребёнок, ему всего одиннадцать, полные социальные права он получит только в восемнадцать, а пока. - Она показала пальцем на браслет в моих руках. - Умеете пользоваться? - Бью себя ладошкой по голове, не больно конечно, старый жест показывающий всем "Боже, какой же я кретин, как я мог сам до этого не додуматься".
- Да! Да! Умею. - Киваю головой, мне почему то стало немного стыдно за себя, но об этом никто не узнает, я ведь уже говорил, есть у нас, у стариков небольшие преимущества.
- У мальчика будет точно такой же браслет, на двадцать четыре часа к нему будет привязан ваш счёт, так же, вы можете оставить на браслете небольшой подарок, но это не обязательно и исключительно по вашему желанию.

Ну, вот и всё, наконец то меня пригласили в святое святых, оказывается из этой комнаты вела ещё одна дверь, прямо не комната, а королевство кривых зеркал, хотя нет, почему зеркал, это комната тысячи дверей. Мысли путаются, я слишком сильно волнуюсь, а говорят, ничего страшного, конечно, они ещё много чего говорят. Сажусь в кресло, необычное, оно словно висит в воздухе и такой материал, я такого и не встречал, он вроде есть, а вроде его нет, и я теперь тоже, вроде как вишу в воздухе, а вроде и нет. На меня нацепляют какие то ленточки, интересно, лет восемьдесят назад, сколько тут было бы проводов, сотня, тысяча, миллион. Мне наклеивают на голову небольшую ленту, если посмотреть на неё под микроскопом можно увидеть сотни тысяч электродов, которые сейчас сканируют мой мозг, подключаются к сотне нейронов, соединяя меня и последнее достижение человеческих технологий, меня просят медленно досчитать до десяти, по моему успеваю сосчитать до четырёх, а может быть даже до пяти и проваливаюсь в абсолютную темноту.

Открываю глаза, по спине толпой пробегают мурашки и очень хочется сказать "Шесть", но это ощущение быстро проходит. Оглядываюсь, я в своём новом доме, я смоделировал и построил его сам, во времена моей молодости такие дома назывались дача и я приезжал сюда на целое лето, потому что друзья, потому что речка, потому что велосипед и клубника, яблоки в соседнем дворе, нам конечно хватало и своих, но в соседнем дворе яблоки были вкуснее, особенно после того, как мы убегали от сердитого хозяина, потому что ещё очень много всяких потому. Поднимаюсь с кровати, подхожу к зеркалу, огромное зеркало врезано в огромный шкаф, сейчас оно занавешено плотной материей, я специально так сделал перед выходом, но сейчас уже всё, можно снимать ткань и я тяну её за край, с тихим шелестом она падает на пол, а из зеркала на меня смотрит мальчуган, на вид ему лет одиннадцать, у него огненно рыжие волосы а на лице буквально свободного места нет от веснушек, я смеюсь, и мальчишка смеётся вместе со мной, я запускаю руку в причесанные волосы и навожу на голове кавардак, а потом кричу на весь дом "Карл у Клары украл кораллы", но конечно же у меня ничего не получается, потому, что злосчастная буква "Р" никак не хочет получаться как нужно, а маленьким шариком катается на языке, я смеюсь ещё громче, держусь руками за живот и еле еле перевожу дух, да что же я тут стою то перед зеркалом, у меня что, других дел что ли нет и я громко топая босыми ногами выбегаю на улицу, к сараю, где стоит старенький, но заботливо отремонтированный и смазанный велосипед. Сначала конечно же на речку, потом в город за мороженным, потом за клубникой, потом снова на речку и снова за мороженным, столько дел, попробуй ка их переделать все, тем более, что на всё про всё у тебя лишь двадцать четыре часа.